Александр Яковлевич Гущин, Анна Акимовна и Александр Семёнович Глыбины

Я, Татьяна Олеговна Ершова работаю техником по контрольно-измерительным приборам и автоматике 2 категории Сеченовского ЛПУМГ — филиала ООО «Газпром трансгаз Нижний Новгород».

Мои корни берут своё начало в рогоженской семье Глыбиных — отец Олег Семёнович Глыбин 1937 г. р., мать Серафима Александровна Глыбина (в девичестве Гущина) 1934 г.р.

Я с особым трепетом готовлюсь к встрече священного праздника 70-летия Победы советского народа над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов счастливая тем, что живу в свободной, великой стране с красивым и гордым название Россия — наследнице могучего Советского Союза, и тем, что независимость моей дорогой Родины в годы самой страшной в истории человечества войны отстаивали мои родственники, как по отцовской, так и по материнской линии.

По материнской линии воевал дед Александр Яковлевич Гущин 1908 года рождения.

Мобилизован он был в октябре 1942 года, воевал в составе 304 гвардейского зенитно-артиллерийского Брестского полка 2-й гвардейской зенитной артиллерийской Барановичской Краснознамённой ордена Александра Невского дивизии Резерва Верховного Главного Командования. С этой дивизией он прошёл через Сталинград, Белоруссию, Польшу и до самого Берлина. Вехами этого пути являются боевые медали:

· «За оборону Сталинграда»,

· «За отвагу»,

· «За освобождение Варшавы»,

· «За взятие Берлина»

· «За Победу над Германией».

После демобилизации в 1945 году Александр Яковлевич работал в рогоженском колхозе трактористом и комбайнёром. Вместе с бабушкой они воспитали троих детей.

По  отцовской линии воевали дед Семён Тимофеевич Глыбин 1902 года рождения и его сыновья Виктор и Александр. Первым 31 июля 1941 года на фронт добровольцем ушёл Виктор, через 40 дней после начала войны.

Ранее, 21 июня 1941 г. он окончил Теплостанскую (ныне Сеченовскую) среднюю школу с хорошими оценками.

По словам его братьев и сестёр, Виктор обладал аналитическим складом ума, отличным музыкальным слухом. Будучи учеником старших классов средней школы, находил правильные решения любых задач по алгебре, геометрии и тригонометрии. Самоучкой освоил игру на хроматической гармошке и  баяне.

У него была сокровенная мечта — стать военным моряком и не просто моряком, а военно-морским врачом. Он собрал и отправил документы на поступление в Ленинградскую военно-морскую медицинскую академию, но началась война и он, не раздумывая, уходит на фронт в составе второго отряда политбойцов, сформированного Теплостанскими районными комитетами ВКП(б) и ВЛКСМ.

Пройдя месячный курс молодого бойца в военном городке Мулино под Дзержинском нашей области, 3 сентября, в составе эшелона, он отправился на фронт. Дальнейшая его судьба не известна до сих пор. Лишь после войны из райвоенкомата пришло извещение, что он пропал без вести. Внезапное нападение фашистской Германии в первые дни спровоцировало неразбериху в действиях частей Красной Армии. Вот что, по версии его брата — поэта Александра произошло с эшелоном, в котором ехал Виктор.

Из рассказа Виктора на виртуальной встрече братьев:

Пришёл приказ — и по тревоге

Наш добровольный батальон

Грузили ночью в эшелон.

Через ночную темь и мглу

На запад мчали нас к Орлу.

Там шли жестокие бои.

И я, и спутники мои —

Мы все не робкого десятка

Со злостью ждали эту схватку,

Но получилось всё не так.

На фронте был тогда бардак.

Никто не знал, где враг, где наши,

А паровоз всё гнал и гнал.

Тогда и выпили мы чашу,

Солёно — горькую до дна.

Не наша в том была вина.

Не довелось принять нам бой:

Ведь даже Мусинских винтовок

Мы не имели ни одной.

Не знаю, кто был виноват:

Наш необстрелянный комбат,

Или продажность машиниста,

Но в пекло самое к фашистам

У полустанка без названья

Загнали нас на растерзанье.

Громили нас из разных пушек

Сквозь стенки тонкие теплушек,

Нас прошивали пулемёты,

На части рвали миномёты,

Для нас настал кромешный ад.

Кругом кровавые останки

В куски изрубленных ребят.

В вертепе страшных канонад

Не слышал я разрывов грома

И в теле боль не ощущал,

Когда незримый, невесомый

Над тем побоищем витал.

С высот, для немцев недоступных,

Из вечных безвоздушных зон,

Когда немного просветлело,

Я видел весь Армагеддон

И даже собственное тело.

Оно недвижное горело.

Огонь бездушный пожирал,

В летучий пепел превращал,

И налетавшим ветерком

От стен разбитого вокзала

Всё перемешивал с песком.

И разметал ту пыль по шпалам.

А громыхающие танки

Все наши бренные останки

И всех живых, но в жутких ранах

Давили словно тараканов.

Из-за ошибки иль обмана

Для нас закончилась война.

Дивизия вышибала немецких захватчиков из подмосковья. В мае 1942 года она вела ожесточённые бои с фашистами уже в Смоленской области, юго-западнее города Белый. Здесь он и сложил свою голову. Случилось это 25 мая 1942 года. И дед и старший дядя погибли за 20 лет до моего рождения. Я представляю их только по фотографиям.

Зато мне выпало счастье до сих пор жить и общаться с третьим ветераном Александром Семёновичем, нашим добрым дядей Саней, который после скоропостижной смерти папы заменяет нам отца. Уникальна биография этого удивительного человека, которому в этом году исполняется 90 лет. Родился он 16 октября 1925 года и жил до 17 лет в захолустной степной деревне, в которой в то время 90% мужского населения и почти все 100% женского было неграмотным. Природа наградила его неуёмной тягой к знаниям и, видимо, поэтому он пошёл в школу в шестилетнем возрасте, когда в те годы в первый класс принимали с восьми лет. Он не просто захотел учиться, а на деле доказал учителю, выявлявшему детей для зачисления в школу, что умеет читать, писать и считать до ста. В 1936 году закончил Рогоженскую начальную школу, в 1939 — Кочетовскую семилетнюю и поступил в Теплостанскую среднюю, но окончить её не довелось. Осенью 1941 года правление колхоза направляет его в районно-колхозную школу учиться на ветеринарного фельдшера, которую он окончил в феврале 1942 г. и работал ветфельдшером в родном колхозе до января 1943 года. В это же время он исполняет обязанности заведующего конефермы и председателя ревизионной комиссии колхоза, а ему шёл только семнадцатый год. Ещё он был секретарём сельской комсомольской организации.

11 января 1943 года он был призван в  Красную Армию, в которой прослужил 13 лет. В 1947 году окончил Краснознамённое военно-политическое училище имени М.В. Фрунзе с присвоением звания лейтенант. В этом же году женился на девушке Дине Чайкиной. Вместе в любви и согласии, они прожили ровно 56 лет.

Дальнейшая его служба проходила в истребительной авиации войск ПВО. В 1953–1954 гг. вместе с частью находился в правительственной командировке инкогнито на территории КНР в качестве китайских добровольцев во время корейского конфликта. Располагались на аэродроме под Мугденом, обмундирование — Народно-освободительной Армии Китая. Поездки в город и в высшие армейские штабы в гражданской форме. По рассказам дяди Сани, служба там была трудной. Американские самолёты (в то время ни у Китая, ни у южной Кореи, а также и у КНДР своей авиации не было) настырно прорывались на территорию КНДР. Как только они подлетали к Корее, по тревоге поднимались наши ястребки. Был случай, когда за сутки объявлялось по 12 тревог, и каждый раз надо было бежать на аэродром, благо был, как говорят, под рукой.

По возвращении из Китая, он был назначен заместителем командира отдельной воинской части, которая находилась на самой кромке пустыни Кара — Кумы в Туркмении. В конце декабря 1955 г. он уволился из рядов Вооружённых Сил и поселился в г. Горьком. Шесть лет работал на машиностроительном заводе токарем-карусельщиком и токарем-расточником на крупно — габаритных станках. Три года работал в Волго-Вятском Совете народного хозяйства в оборонном отделе и ещё 22 года в Научно-исследовательском институте судового машиностроения в качестве начальника научно-исследовательских лабораторий Научной организации труда и Автоматизированной системы управления производством. Окончил Вечерний университет Марксизма-Ленинизма, заочно — Всесоюзный Финансово-Экономический институт, Университет технического прогресса, Аспирантуру экономического профиля.

Со школьной скамьи пишет стихи, но всерьёз литературной деятельностью занялся после выхода на пенсию. Сейчас он является членом Российского союза профессиональных литераторов, членом Союза писателей России, членом-корреспондентом Академии поэзии, членом творческого совета независимого альманаха «Московский Парнас», Академиком Российской академии литературной экспертизы, руководителем Сеченовского литературного объединения «Теплостанские родники».

Его стихи, кроме «Борьбы» печатаются в областных и центральных газетах, а также в областном альманахе «Земляки», журнале «Российский литератор», альманах «Московский Парнас» и «Академия поэзии». Он лауреат трёх литературных премий, кавалер Золотой Есенинской медали и орденов Г.Р. Державина и М.Ю. Лермонтова, а всего у него боевых, трудовых, партийных и профессиональных наград около тридцати.

Отрывок из стихотворения А. Глыбина

На всей земле, во всей России

Известно нам от знатока,

Что нету праздника красивей,

Чем праздный день газовика.

Тепло и свет к любому дому

И на завод, и во дворец,

Несут работники Газпрома

Как миротворческий венец.

И пусть газпромовское знамя

Всегда полощется над нами.

Газпром не знает конкурентов,

Мы гоним газ в два континента,

Бесперебойной чередой

И по земле, и под водой.

Всех голубое пламя греет,

И мы потомки Прометея

Преумножаем дар бесценный…

Отрывок из стихотворения А. Глыбина

«Шаги, шаги», посвящённое 30-летию со дня образования Сеченовского ЛПУМГ

Шаги, шаги. Их было тридцать

И в каждом шаге ровно год.

Им не дано остановиться

Им вечно двигаться вперёд.

Им не остаться без следа

Ведь в каждом — малая частица

Живого нашего труда.

Еще морозы жали круче,

На чистом поле снег сыпучий,

Пока там тишь и благодать.

Мы не могли предполагать,

Что мимо нашего сельца

Пролягут газовые трубы

Аж от Тюмени до Ельца,

И газ тот будем мы качать.

Не знали мы с чего начать,

Кого расспросом докучать,

А время между тем бежит,

Москва торопит, теребит

И у плакучего оврага

Был первый колышек забит,

И это стало первым шагом…

…Шаги, шаги. Их было тридцать

Они наш труд и наши нервы,

Им не дано остановиться,

Уже начался тридцать первый